Интервью

Ну, для начала, относительно свежее и мое любимое интервью (хорошо, что кое-кто из участников русского форума Кэндис знает немецкий)


Mum: Ричи когда вы разбивали на сцене гитару в последний раз?
Ричи: Давненько уже. Заниматься чем-то подобным долгий срок довольно утомительно. Если фанатов довести до эйфории, то они ожидают, что ты начнешь крушить что-нибудь на сцене. Однажды я сломал себе палец когда разбивал гитару и на этом наш тур закончился. С тех пор я этим не занимаюсь.
Mum: Кэндис и Вы уже 20 лет вместе. Вы стали спокойнее?
Ричи: Однажды мой приятель Иэн Андерсон сказал Кэндис «Ты сделала из него милого котика». Но я так не думаю. Я всегда был интровертом и спокойным человеком. Очевидно, от этого у меня появился имидж капризного и своенравного человека. Напрасно считают, что мне нравится быть трудным.
Mum: Довольно длительное время Вы не создавали семью. Ведь на момент вашего знакомства Кэндис было 18 лет. Возможно, это время дало вам возможность успокоится прежде чем стать отцом?
Ричи: Определенно. Отцовство это колоссальная ответственность. К этому нужно тщательно готовиться заранее. Ты должен быть уверен, что готов взять на себя эту ответственность.
Mum: Как вы справляетесь с разницей в возрасте?
Кэндис: Он делает меня старше (смеется). Нет, шутки в сторону, Ричи всегда был молод для своих лет, а я слишком зрелая для своих. Так что мы где-то по середине. Это пройдет. Даже если мы, на сегодня, искали бы по духу себе вторую половинку в интернете и отмечали бы крестиком какие интересы у него и чего вы от него ожидаете, то не встретились бы никогда.
Mum: Ваш коллега Род Стюарт тоже стал отцом и сказал, что в 66 это чертовски утомительно. Согласны ли Вы?
Ричи: Сколько у Рода детей? Восемь или… Чтобы узнать точное число мне нужно пересчитать его бывших жен (смеется). Вероятно, это зависит от количества детей. Во всяком случае, сетовать мне не на что. Я ценю эту возможность [быть отцом] и просто счастлив. Кэндис прирожденная и заботливая мать, а Отам (Autumn) –невероятный ребенок. Она почти не плачет. А самое лучшее в ней это то, что она разделяет наш жизненный ритм: ложится спать в 23 часа и просыпается в 12 дня.
Mum: В то время как Blackmore’s Night писали свою музыку беременность Кэндис так же попала в запись. Было ли это испытанием?
Кэндис: Каждый раз. Последние песни мы завершили за 3 недели до рождения Отам.
Под конец я заметила, что мне не хватало воздуха. Поэтому петь было трудно. Однако, меня вдохновляло, не новая музыка, а одновременное развитие новой жизни. Это сравнение немного подавляло (смеется).
Mum: Как проходила беременность?
Кэндис: К сожаленью, у меня развился диабет во время беременности. Мне неоднократно приходилось проверят уровень сахара в крови в течении дня и придерживаться строгой диеты. Я обеспокоилась, когда обнаружила, что под конец беременности не набрала вес. Пожалуй, это зависело от того, что, когда я теряла вес, ребенок его набирал. Мой врач меня постоянно успокаивал, пока я его заваливала бесчисленными вопросами.
Mum: Вы чувствуете, что в своей новой роли матери вы повзрослели?
Кэндис: На тот момент, когда я узнала, что беременна, мне хотелось как можно лучше к этому подготовиться. Но оглядываясь назад, могу сказать, что нельзя ко всему подготовиться основательно. (Смеется) Когда я составляла списки по подготовке к рождению то дошла до того как обставить детскую и приезд малышки домой. Я сидела со всеми этими черновиками как школьница и написала столько, что только профессоры могли бы разобраться.
Mum: Ты можешь поделиться приобретенными знаниями?
Кэндис: Ну, за 3 недели до рождения Отам лежала ножками вниз, и ее никак нельзя было перевернуть. Поэтому пришлось применить кесарево сечение. Таким образом, все курсы по рождению не пригодились. Я многому научилась у Отам. Каждая ее реакция дает мне понять чего она хочет.
Mum: Ричи, какого снова стать отцом?
Ричи: Во время беременности большая часть ответственности лежала на Кэнди. Она произвела на меня сильное впечатление, так как со всей серьезностью относилась к себе и ребенку. Кэнди держалась подальше от алкоголя или других вредных для ребенка вещей. Из-за диеты она брала с собой в каждый ресторан измеряющую чашку, с помощью которой она определяла сколько и чего ей нужно.
Mum: Через 3 месяца после рождения дочери вы отправились в тур по Германии. Как вы все спланировали?
Кэнди: Несомненно это было тяжелым испытанием. Мы решили, что лучше всего оставить Отам на время у родителей в Нью- Йорке. Мы знали, что она будет в надежных руках. Но для нас это было тяжелым расставанием.
Mum: Вы ее кормили грудью?
Кэндис: Да, я не хотела упускать случая. Перед поездкой в тур я в течение месяца я выкачивала молоко. Весь мой холодильник был заполнен маленькими бутылочками молока. Некуда было даже мороженное положить. Во время тура мне необходимо было в одно и тоже время дважды в день откачивать молоко, чтобы поддерживать его постоянный поток. Это как-то неправильно, приходить в номер отеля каждый раз после напряженного концерта смертельно уставшей и откачивать молоко, которое все равно не выпьет мой ребенок. Но в этом был смысл. Ведь в Нью-Йорке я снова могла продолжить кормить малышку.
Mum: Правда ли, что в США женщины меньше кормят грудью?
Кэндис: Могу сказать, что среди моих знакомых каждая вторая мать кормит грудью. Возможно, это происходит потому, что в Америке многие регулярно принимают лекарства и врачи, потом, их отговаривают от грудного вскармливания.
Mum: Как вы справились с разлукой?
Кэндис: Я записала 6 или 7 колыбельных песен, которые я ей напеваю когда она спит. Плюс еще медленные песни из Blackmore’s Night. Мои родители ставили ей CD каждый вечер перед сном. Мне было спокойнее представлять будто она засыпает под мой голос, будто я рядом, несмотря на то, что находилась в ругой части планеты.
Mum: Вы как-то еще иначе поддерживали связь?
Ричи: Общались по скайпу. Мы могли видеть ее, а она нас. Забавно, как она привыкла к компьютерному монитору за один только месяц, пока мы общались. Теперь, при виде телевизора, она бежит и думает, что диктор с ней говорит.
Mum: Не огорчало ли малышку то, что мама и папа где-то прячатся?
Кэндис: Ей было всего 3 месяца тогда. Думаю, она не задавалась вопросом о принципе связи. Она знала, что с ней говорит мама и все.
Mum: Тур продолжится в июле и августе. Как организуете поездку с малышкой?
Кэндис: Мы ведем переговоры с Travel Nanny, как их здесь называют, также с нами путешествует няня. Ричи сказал, что он больше не оставит Отам одну. Я этому безумно рада. На этот раз мы будем точно вместе.

(Это интервью переводила я сама, так что прошу простить за ляпы. Я пока не профессиональный переводчик. Кстати, по-моему, оно не до конца. Когда найду исходник на английском - переведу и выложу)

Вы назвали группу «Blackmore’s Night», и ваша фамилия связана с черным цветом, это не только черный, это больше, чем черный, это Блэкмор. Вы предпочитаете черный цвет. Что вас в нем привлекает?
Ритчи Блэкмор: Черный – теперь вы не можете сказать так в Америке, потому что у вас будут проблемы. Ты знаешь об этом?
Кэндис Найт: Отвечай на вопрос!
Ритчи Блэкмор: Черный очень темный, угрюмый цвет. Мне нравятся темные комнаты, вроде той, в которой мы находимся сейчас. Я не люблю, когда слишком много света, хотя я верю в него.
Почему вы не любите свет?
Ритчи Блэкмор: Я люблю свет. Я люблю нормальный дневной свет. Но я не люблю, чтобы свет был в тех местах, которые, по моему мнению, должны быть темными. Я уверен, что раз солнце зашло, нам не следует включать свет, можно просто зажечь свечу, и потом ждать следующего рассвета. Мы получаем достаточно солнечного света в течение дня. Но в Америке иногда все освещено так ярко, что когда ты входишь в магазин, кажется, что идешь по сцене.
Верите ли вы, что вы человек, родившийся в сложное время, но с правильными эмоциями?
Ритчи Блэкмор: Да, я хотел бы думать так, потому что я люблю выражать недовольство. Всегда есть вещи, которыми я недоволен. Я могу всегда жаловаться: никто не понимает меня, поэтому я живу в сложное время. Хотя, если серьезно, мне нравится возвращаться в 16ое столетие – мой любимый период времени. Конечно, я не хотел бы подхватить какую-нибудь из болезней, которые были в то время, но мне нравится это время, я его обожаю. Вы можете заметить, я сейчас одет немного странно. И я просто люблю музыку того времени, 16 век – мое любимое время. Хотя, конечно, у меня не было бы электрогитары тогда, но, кто знает, возможно, она тогда была бы не нужна.
Почему только 16 век, эпоха Средневековья? Чем она вас так привлекает? У них не было даже ванны или чего-то в этом роде!
Ритчи Блэкмор: Я думаю, это в какой-то степени зависит от музыки. В 15 веке пришло время Реформации. Мне не очень нравится музыка 14 века, грегорианские песнопения, амвросианские песнопения, они хороши, но ничем особым не отличаются. Но, как только я услышал Крумхерн, моя жизнь преобразилась. Я думаю, что возможно я жил в лесах или где-то, где я мог чувствовать себя частью чего-то, жил очень просто, рубя деревья и зарабатывая этим на жизнь.
Но, тогда бы были бы лишены возможности жить с такой красивой девушкой. Вы должны были быть землевладельцем или кем-то в этом роде.
Кэндис Найт: Я была бы обычной крестьянкой в то время. Все думают, что когда мне задают подобный вопрос, я автоматически представляю себя девушкой, которая жила в замке и носила прекрасные одежды. Я сразу же представляю себя обычной крестьянкой, которая живет в деревне, спит на соломе и, возможно, поет для своего любимого, когда он играет на лютне.
Ритчи Блэкмор: Я восхищен.
Верите ли вы, что вы реинкарнация кого-то?
Ритчи Блэкмор: Возможно. Или возможно в моей прошлой жизни было какое-то дело, которое осталось не законченным, я не знаю. Это было бы очень глупо с моей стороны сказать: «Да. Я реинкарнация». Но сейчас здесь, почему я тот же человек, которым был в прошлом? Может быть я не был им, и я просто думаю, что жил так, но на самом деле такого не было. Я на самом деле не знаю. Я не знаю, как ответить на этот вопрос.
В чем причина создания Blackmore’s Night? В последних вещах, которые вы сделали, в прекрасной леди, которая пела партии бэк-вокала во время тура Rainbow или в вашем грандиозном уходе из хард-рока?
Ритчи Блэкмор: Это всегда было моим желанием. На протяжении последних 20 лет друзья просили меня написать нечто акустическое, и я подумал: «Почему бы нет? Практически все создают подобную музыку». Конечно, за последние 10 лет все начали вырабатывать свой собственный стиль. Быть не таким как все стало моим стилем. Теперь отличаться от других не модно, но я именно такой. Но я хотел этого вот уже последние 20 лет, и я исполняю такую музыку дома уже 20-25 лет. И я думаю, что Кэнди единственная, кто убедил меня записать эту музыку. Сам я бы никогда не осуществил этот проект, но пение Кэнди дома и ее интерпретации некоторых мелодий сделало это возможным. Не так ли, Кэнди?
Кэндис Найт: Это было прекрасно.
Вы всегда играли на Стратокастере. Я не уверен, играли ли вы когда-нибудь на Гибсоне, но сейчас…
Ритчи Блэкмор: Стратокастер больше подходит для рок-н-ролла, Гибсон – более джазовая гитара, у нее прекрасный звук. Но я захотел, когда услышал Хендрикса, мне понравился его способ игры, достичь большего. Мой первый Страт я получил практически от Эрика Клэптона. Он отдал своему роуди, который был моим другом, Страт, от которого он сам отказался, а он передал его мне, и с этого времени я начал играть на Страте, спасибо Эрику Клэптону.
В чем привлекательность изменения стиля музыки?
Ритчи Блэкмор: Я всегда думал, что играть такую музыку будет очень просто и не видел особых трудностей. Но за последние 5 лет я узнал таких восхитительных гитаристов, как Gordon Guiltrap, Leo Kottke, и они заставляли акустическую гитару звучать так, что эта музыка потрясла меня. Теперь я стараюсь подражать им в игре некоторых произведений, пытаюсь добиться такого же звучания гитары, что не просто в самом начале. Другой тип струн, пришлось учиться играть по-новому, поэтому сначала пальцы болели, потому что я пытался сыграть эту музыку на струнах, которые использовал раньше. Но, эта музыка подарила мне новые идеи, о которых я раньше даже не подозревал. Я счастлив, что играю такую музыку, потому что она, как воплощение чей-то души.
Кэндис, как вы думаете, вы муза Ритчи, как гитариста, или, как просто талантливого человека?
Кэндис Найт: Конечно, как талантливого человека. Больше так, чем гитариста. Я поклонница Ритчи, как человека внутри.
Ритчи Блэкмор: Что я делаю утром после того, как просыпаюсь?
Кэндис Найт: Приносишь мне кофе в постель?
Ритчи Блэкмор: Перед этим.
Кэндис Найт: Что ты делаешь утром после того, как просыпаешься? Я не знаю. Ты хочешь что-то этим сказать?
Ритчи Блэкмор: Нет, нет. Я хочу знать, что ты думаешь об этом.
Кэндис Найт: Мне не нравится это. Мне нравится Ритчи, как личность. Мне нравится, что у него есть разные взгляды на вещи, некоторые понятия он может объяснить по другому, он очень честный, открытый и чувствительный. Вокруг нас много людей, которые не такие, как Ритчи, они говорят то, что вы хотите услышать. И это не всегда правда. Я думаю, он очень честный и мне это очень нравится. И конечно, я влюблена в его способ игра на гитаре.
Что вы можете сказать о Ритчи, когда он играл рок-н-ролл?
Кэндис Найт: Я тоже люблю такую его сторону. Это другая сторона меня. Я люблю рок-н-ролл и акустическую музыку. Все зависит от моего настроения в этот день.
Кто такой «Ocean Gipsy»?
Ритчи Блэкмор: Эту песню написали не мы. Она была написана в 1975 году группой, которая называлась «Renaissance». Нам всегда нравилась эта песня. Мы исполняли ее дома просто для развлечения. Большинство песен, которые вошли в наш альбом, мы сначала играли дома просто так. Работа не была тяжелой. Мы очень легко записали этот диск, потому что мы исполняли все эти песни нашим друзьям, и они всем нравились. И «Ocean Gipsy» была одной из наших самых любимых. Кроме нее была еще одна: Wish You Were Here, мы записали ее тоже, и это была песня, которую мы любили больше всего.
Кэндис Найт: Запись этой песни дала нам Annie Haslam, которая пела в группе «Renaissance». Однажды Ритчи со своим другом увидели ее выступление в одном из клубов. Он принес все кассеты, которые она отдала ему, и мы играли эти песни, пока жили в Коннектикуте. Как-то мы сидели и просто прослушивали все эти кассеты, и «Ocean Gipsy» запомнилась мне больше всего. Во время переезда мы упаковали эти кассеты и не вспоминали о них несколько лет. Но я всегда помнила «Ocean Gipsy». Однажды я просто стала напевать ее, и Ритчи стал мне подыгрывать. Нам пришлось найти эту кассету среди всех остальных, вспомнили слова песни и ее аккорды.
Что ожидать человеку, который попадает в ваш замок «Minstrel Hall»?
Ритчи Блэкмор: Я люблю шутить над людьми. Итак, самое первое, что они получат – это электрический разряд. Но это мой способ говорить: «Привет! Заходи!». Конечно, если они куда-то сядут, то будут приклеены к стулу. Мы всегда разыгрываем гостей. В нашем доме много привидений. Иногда мы проводим спиритические сеансы. Мы серьезно интересуемся паранормальной стороной жизни.
Кэндис Найт: В нашем доме всегда полумрак. Он освещен очень-очень тусклыми огнями. Когда вы входите, то попадаете в большую комнату, завешанную гобеленами. Эта комната в средневековом стиле, в ней мы обычно играем нашу музыку.
Ритчи Блэкмор: Итак, мы или играем с котами, занимаемся спиритическими сеансами, или играем в футбол.
Что вас привлекает в оккультизме и всякого рода потусторонних вещах?
Ритчи Блэкмор: Просто то, что настоящие понятия спрятаны, это не основано на обычных условиях и на религии. Я не религиозный человек, потому что религия связана с деньгами. Если вернуться в старые времена, то люди там почитали природу. Конечно, на сегодняшний день многое изменилось. И я до сих пор вижу, как вещи меняются. Я думаю, мы все возвращаемся к почитанию природы. Мы увлеклись сеансами, например, мы можем общаться с другими сущностями, другими реальностями, что для меня восхитительно. Для меня это еще и способ объяснения смысла жизни, потому что иногда я задумываюсь: зачем мы здесь, что все это такое, и это общение помогает мне найти ответ на вопрос. Но, я до сих пор не смог до конца ответить на него. Я не смог найти ответ в книгах. Я не думаю, что в них вообще есть этот ответ, как думают многих люди. Лично я там его не вижу. Я люблю все проделывать сам и хочу найти ответ самостоятельно и не желаю читать книги, написанные кем-то давным-давно, в которых этот кто-то заявил, что нашел ответ. Что-то здесь не так. Поэтому мы и проводим эти фантастические сеансы. Я написал много книг по этому вопросу, но так и не издал их. Все они убраны далеко. Однажды, может быть, я опубликую их. Что ты думаешь?
Кэндис Найт: Я не думаю, что мы сильно увлечены оккультизмом.
Ритчи Блэкмор: Но все это значит что-то, что не известно на сегодняшний день.
Кэндис Найт: Да, сейчас различные паронормальные вещи усердно ищут, хотя искали их всегда. Это почти как выход из этой реальности, в которой все зависит от того, как ты выглядишь, как хорошо ты играешь и как много денег зарабатываешь. Но, глубоко внутри, это все не имеет никакого значения. Я думаю, что поэтому люди, такие как мы или каких мы встречаем, предпочитают возвращаться назад к природе. Это необходимо для духовного роста.
Что вы думаете о нынешнем мире?
Ритчи Блэкмор: Все вышло из-под контроля, слишком много напряжения. Каждый работает только из-за денег.
Кэндис Найт: Я думаю, если бы мы были заняты второстепенными дулами, он не мог бы сочинять что-либо, писать песни или играть на гитаре так, как он играет сейчас. Если бы я занималась бизнесом все время, я не могла бы писать тексты к песням, потому что думала бы только о деньгах.
Ритчи, в чем причина вашего ухода из Deep Purple во время последнего тура?
Ритчи Блэкмор: У меня есть две стороны. С одной стороны я действительно очень чувствительный, тихий и вежливый. Но есть и другая сторона. Если я в стрессовой ситуации, я буду бороться, и некоторым людям в группе не нравилось, что я обращался к менеджерам и звукозаписывающим компаниям, говоря, что я не буду это делать. Потом, все стали считать мой характер «трудным», потому что я не хотел делать то, чего хотели все остальные. Что касается Deep Purple, то там я должен был снова играть с Иеном в одной группе. Я действительно не мог найти общий язык с ним. Но звукозаписывающая компания решила, что это будет очень прибыльное дело. Хорошо, мы попробовали договориться. И через 3 недели после начала тура я сказал: «Нет, я не могу делать это, это не для меня». И это не только наша личная неприязнь друг к другу. Кроме этого мне не нравилось, как он поет. И я сказал: «Хватит, я заканчиваю гастроли и потом, может быть, мы найдем другого гитариста». Но мы продолжили, я не мог уйти сразу. Это не для меня говорить, что я ухожу и все кончено. Я думаю, они ждали, когда я первым скажу, что ухожу из группы. Но через некоторое время они нашли другого гитариста – Джо Сатриани – и все было прекрасно. Я ушел и был очень рад этому. Я был рад, потому что я больше не имел отношения к ним. Это не зависело от музыки. Несомненно, все они были хорошими музыкантами. Все зависело от типа группы. С Deep Purple я мог зарабатывать огромные деньги, колесить по миру и играть одни и те же песни, иметь крутые машины и все, что захочу. Из этого только последнее мне нравится, и то не очень сильно. Должна быть причина, из-за которой я играю не гитаре. И это точно не деньги. Должно быть некое внутреннее удовлетворение. В Deep Purple этого не было.
Видите ли вы разницу между профессиональным гитаристом и гитаристом-новатором?
Ритчи Блэкмор: По моему мнению, послушайте Джо Сатриани, он великолепный гитарист. Но я никогда не видел его, и никогда не слышал, чтобы он сыграл хотя бы одну неправильную ноту. Джимми Хендрикс много раз играл не те ноты, потому что он все время искал что-то новое. И когда он находил нужную ноту, музыка становилась потрясающей. Но, если ты всегда играешь нужные ноты, то это не совсем правильно, потому что ты ничего не ищешь, не достигаешь новых вершин. Но все равно он блестящий гитарист. Я рад, что они нашли гитариста, чтобы продолжить дело, потому что я уже начал думать, что я буду играть в этой группе до конца своей жизни. К счастью, они нашли мне замену. И я сказал: «Слава Богу, я могу уйти».
Существуют разные гитаристы: у одних прекрасная техника игры, другие очень эмоциональные. Есть ли вокруг вас такие, которыми вы восхищаетесь?
Ритчи Блэкмор: Я не часто слушаю музыку. Я знаю, что Джо Сатриани и Стив Морс блестящие гитаристы. Мне кажется, вы имели в виду, что одни гитаристы играют от сердца, а другие от головы. Я предпочитаю тех, которые играют от сердца.

(Это интервью я тоже переводила сама, но оно получилось удачнее, чем предыдущее)

Для начала, мы хотим поздравить вас с рождением дочери. Как она влияла на процесс записи альбома? Изменилось ли настроение песен, стиль пения и игры?

Кэндис: Спасибо. Конечно, дочка влияла на все, что мы делали в те дни. Но, когда я была беременна, и мы одновременно записывали альбом, мне было интересно провести параллель между развитием альбома и развитием жизни внутри меня. Самым сложным было играть с деревянной духовой секцией из 9 человек на 9ом месяце беременности. Это было в начале Journeyman .

Расскажите о процессе записи альбома. Что еще вдохновляло вас на создание новых песен?

Кэндис: Нас всегда вдохновляет природа, а также любовь и потери, легенды, мифы и сказки. Каждая песня уводит тебя в новый мир, и ты просто пытаешься догадаться о чем она.

Какие песни из нового альбома вам нравятся больше всего?

Ритчи: Мы начали с Highland, потому что я всегда хотел ее записать с того момента, когда впервые услышал ее в 1983. Еще одна песня шведской группы, которую мы назвали Journeyman. Оригинальный текст был на шведском, но Кэндис написала новые слова и интерпретировала их под оригинал.
Кэндис: Я думаю, мои любимые песни Darkness, оригинальная музыка которой из народной Бретанской песни. Но в словах к ней я написала об отказе от благ цивилизации и единении с природой. Vagabond была написана под влиянием сказки Г.Х.Андерсена «Девочка со спичками» (что-то я такой не помню). А на Strawberry girl нас, конечно, вдохновила наша дочка Отем.

Мы видим, что последняя песня в альбоме уже известная Barbara Allen. Вы перезаписали ее?

Ритчи: Это старая песня, которую я исполнял, будучи еще в школе. Я думаю, она была написана где-то в 17ом столетии. Я услышал, как Кэндис поет ее с чувством крайней грусти, и подумал, что в ней много энергии. Со временем эта песня станет одной из лучших на наших концертах.

Обложка альбома очень хорошо смотрится, и я думаю, очень подходит к песням: то же самое осеннее, романтическое настроение. Кто ее автор?

Кэндис: Всего есть 2 разные обложки альбома: первая была сделана компанией Sony. На ней изображен замок над полями и яркие оранжевые и золотые осенние небеса. Вторую обложку мы сделали вместе с агентством, которое специализируется на этом. На ней изображен странник.

Как вы думаете, как ваша музыка влияет на людей? Что она значит для них? Просто красивые песни, которые напоминают о средневековых сказках, или нечто большее? И что эта музыка значит для вас самих?

Ритчи: Я не представляю, что наша музыка значит для всех остальных. Я просто знаю, что мне нравится играть ее. Это могут быть простые, хорошие песни, приятные для уха. И нам всегда приятно их исполнять.
Кэндис: Я думаю, это лучший способ убежать от всех новейших технологий и от мира в целом. От конфликтов в воздухе и на дорогах, и постоянного давления окружающего шума и света на твои чувства. Музыка помогает тебе избавиться от стресса и уводит в простой и спокойный мир.

Планируете ли вы записывать песни с другими группами, как это было с Halloween?

Кэндис: Я всегда открыта для записи песен с другими исполнителями. Совсем недавно я записала песню с русской группой. Я сама написала слова, и песня называется «When I want to fly”. Теперь я жду, когда они выпустят ее.

Что вам больше нравится: сочинять и записывать песни или выступать на концертах?

Ритчи: Я пришел к выводу, что мне приятнее быть в студии, потому что она находится у нас дома, и мы окружены вещами, которые любим. Наши кошки, к примеру. Очень удобно иметь такое окружение. В специализированной студии совсем другая атмосфера. У нас всегда один и тот же продюсер, который помогает нам записывать альбомы. Думаю, что выступать на сцене очень волнительно. Я не был таким способным в первые дни записи. За определенное время нужно было закончить все песни. К счастью, это работало. (Что сказала, сама не поняла)
Кэндис: Два абсолютно разных типа энергии. И то, и другое замечательно.

Ваши песни занимают довольно высокие позиции в чартах не только в Европе, но и в Америке, например в Billboard. Это немного странно, потому что ваша музыка больше близка и понятная в большей степени для европейцев. Как вы можете объяснить это?

Ритчи: Когда мы начинаем записывать очередной наш альбом, то мы никогда не задумываемся о его будущем успехе, более того, чем дольше мы вместе, тем больше песен записываем и приобретаем все больше и больше поклонников. Тем не менее, мы будем играть и для 100 человек, если захотим, потому что этого требует наша музыка. Наши песни следует исполнять в интимной обстановке. Я не люблю играть для 3-4 тысяч человек, потому что внимание такой толпы быстро рассеивается, а постоянно успокаивать их и пытаться сосредоточить их внимание на наших балладах довольно тяжело. Всегда находится 3-4 человека в состоянии алкогольного опьянения, которые пытаются все испортить, поэтому у нас есть охранник, который следит за публикой. Но, у нас нет такой проблемы, когда количество человек на концерте не превышает 1500. Мы стараемся избегать больших фестивалей, потому что это привлекает шумные компании, которые приходят, чтобы просто повалять дурака. Если ты используешь Маршалл (усилок такой, если кто не знает), ты можешь беситься вместе с публикой, но при игре на акустике, нужны тихие, спокойные слушатели.

Пожалуйста, расскажите о других членах вашей группы, потому что основным объектом интереса прессы являетесь Вы и Ритчи, а остальные музыканты остаются в тени.

Ритчи: У нас есть бэк-вокалистка Gypsy Rose, она же скрипачка. Мы повстречались с ней на одной из Средневековых ярмарок. Она из Нью-Йорка. Наш клавишник Bard David of Larchmond. Он постоянно играет в церкви в Коннектикуте. Лысый парень – Squire Malcolm of Lumely – ударник. Мы встретили его в замке Lumely на севере Англии. Также он играет в оркестре. Совсем недавно к нам присоединился наш бас-гитарист Earl Grey of Chimay. Он из Лонг Айленда. Альберт Даннеманн играет в немецкой группе Des Geyers. Он играет на деревянных духовых инструментах, а так же у него прекрасный баритон. Он проводит с нами больше времени, чем с той группой, с которой выступает постоянно.

Расскажите немного о себе. Какую музыку вы слушаете в свободное время? Какие книги вам нравятся?

Ритчи: Я не слишком часто слушаю музыку, но когда такое случается, то я включаю либо средневековую музыку, либо музыку эпохи Возрождения. Мне нравится рок-н-ролл 50х, 60х годов. В настоящий момент я читаю книгу Джанго Рейнхардта. До этого читал «Синтагма» Преториуса. Также мне нравятся книги Дениса Уитли. Первой его книгой, которую я прочитал, была The Devil Rides Out. Книга основана на событиях 1ой Мировой войны. После этого я прочитал все его книги дважды. Также я прочитал много медицинских книг, особенно по психологии, потому что, мне кажется, что я схожу с ума. Медицина привлекает меня. Я всегда беру с собой книги по медицине, и если, кто-то заболеет, я могу поставить ему диагноз. Мои друзья-доктора говорят со мной о музыке, а я бы лучше поговорил с ними о медицине.
Кэндис: У меня очень яркое воображение, поэтому я не обращаюсь к книгам в поисках вдохновения. Я просто закрою глаза и растворюсь в музыке или буду слушать разные истории или сказки, преимущественно народные, а потом воплощу это в своих песнях. Мне нравятся голоса Мэгги Релли, Сары Брайтман, Стиви Никс, Джоан Озборн. Конечно, для ностальгии я включаю записи 80х в стиле рок, просто, чтобы развлечься.

Читали ли вы стихи шотландского поэта Роберта Бернса? Я знаю, что они повлияли на творчество некоторых фолк-групп.

Ритчи: Я пробежался глазами по некоторым его стихам, но я не поклонник его творчества.

О чем вы мечтали в детстве? Какие-нибудь мечты сбылись?

Ритчи: Я много мечтал и любил часами смотреть в окно, когда был в школе. Моя школа была рядом с борделем, и я видел все через окно.
Кэндис: Вся моя жизнь была между тем, о чем я мечтала. Я до сих пор не могу поверить, что моя мечта сбылась, и я этим зарабатываю себе не жизнь.

В одном из интервью вы говорили, что любите проводить время на природе. Какие ваши любимые страны и места в них?

Ритчи: Мы много работаем в Германии и, конечно, в Англии. Вообще, я не очень люблю путешествовать, потому что авиа перелеты длятся очень долго, а все эти поиски и нервотрепка при переездах с одного места на другое очень раздражают, поэтому я сейчас не путешествую столько, как раньше. Но с нашей группой мы может поехать туда, куда захотим мы, а не куда нас заставит ехать менеджер.
Кэндис: Я всегда счастлива, когда нахожусь рядом с океаном, в лесу, смотрю на горы или гуляю под дождем. Мне даже не приходится ехать куда-то, чтобы увидеть все это.

Можете ли вы сравнить себя и Ритчи с каким-нибудь животным или сказочным существом?

Ритчи: Барсуки и совы.
Кэндис: Все животные и сказочные существа. Очень важно верить, что тебя окружает магия, и научиться уважать и охранять природу. Животные не просят у нас многого, но в благодарность потом могут сделать намного больше.

Я знаю, что некоторые люди ассоциируют вашу музыку с фантастическими книгами или фильмами. Хотели бы вы написать саундтрек к фильму или сериалу? И, если да, то о чем этот фильм должен быть?

Ритчи: Если вы пишите музыку для фильмов, то она получается невзрачная и никак не отражает суть картины. Вообще, это довольно тяжело, но в Голливуде есть люди, которые решают подобные проблемы, с помощью синтезаторов. Очень редко можно увидеть фильм с хорошей музыкой. Возможно, последний такой фильм, который я видел, был фильм «Елизавета». В середине его используется настоящая средневековая музыка. Мы с Кэндис были поражены смелостью его создателей, использовать эту музыку. Обычно пользуются либо рок-музыкой, либо синтезатором. Фильм Chariots of Fire (Огненные колесницы) также хорошо оформлен в плане музыки группой Vangelis.

Ваши концертные костюмы очень красивы. Вы их покупаете? Или их шьют для вас на заказ?

Ритчи: Я знаю одного сапожника, и мастера, который шьет рубашки. Кэндис покупает мне трико, а ремни я покупаю везде, где могу найти. На ренессансных ярмарках, например.
Кэндис: Я собираю свои костюмы по частям и делаю все сама. Я покупаю верхние части костюма в обычных магазинах, корсеты – в готических магазинах, а юбки – на средневековых ярмарках. То есть, я делаю все на свой вкус и взгляд.

Планируете ли вы продолжать гастролировать? Куда вы поедете? Надеюсь, Россию вы не забудете.

Ритчи: Мы планируем концерты в России в следующем году, возможно даже 3. Россия довольно большая страна и приходится прибегать к авиа перелетам, что мне не нравится. Мы всегда приезжаем в Москву и Санкт-Петербург, но я хочу увидеть небольшие деревушки где-нибудь в Сибири. Жаль, что нет машины времени, с которой можно перемещаться из одного места в другое. Русская публика очень страстная. Всегда здорово играть для нее.
Кэндис: Нам всегда нравится играть для русской публики. Последний раз у нас, правда, был небольшой конфликт с организаторами концерта: цена билетов была намного выше, чем мы просили. Поэтому после концерта мы пошли в обычный бар и играли там для посетителей бесплатно. Вот такой должна быть музыка. Ты, музыка и слушатели. И ничего между. Эмоции, которые дарит музыка – чистейшей воды магия.

Спасибо за интервью.